Ты будешь алкоголиком, а я буду святой,

И в крестиках, и коликах, и в песне, да не той,

Ты будешь наркоманом, а я буду гитаной,

До полусмерти пьяной незванной красотой.



Я буду одеваться в сияющие дни,

Спасать цивилизации над пропастью в тени,

Ты будешь на аркане тянуть струну колками -

Мой блюз не выйдет сбацать, как ни приструни.



Ведь под любым конвоем останусь я живой,

В душе моей душица, в макушке зверобой,

И в теле на прицеле всё мелют карусели,

Я конфетти в хлопушке, зачем мне постовой?



Я буду улыбаться, идя на эшафот,

Ведь я такая цаца, что плачет Ланцелот,

А ты будешь с силками травить меня волками,

Но небо с синяками всегда меня поймёт.



Всё быть должно иначе, любить - не значит есть,

Палач получит сдачи за кройку и отрез,

Не надо в мясорубку засовывать голубку -

Она на зубках плачет, в желудке клуб без мест.



Ты сам себя запарил, ты сам себя достал,

Ловя меня в Самарре, таща на пьедестал,

Ты сам себе оратор, мудрец и терминатор,

Но мне ты не куратор, и я не твой вассал.



Люби меня без смысла, корысти и ума,

Так близко эти выси, что я боюсь сама,

А песенка на воле - не та, что на приколе,

Свободу бандеролью не принесут в дома,

А песенка на воле - не та, что на приколе,

И Олю бандеролью не принесут в дома!